ЛИЦО СОВРЕМЕННОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ
Человечество считает ... органом,
а на самом деле это лицо.
В.Розанов
Итак, все дело в "женском вопросе". "Нельзя сказать, чтобы мысль эта отличалась поразительной новостью, и здесь все зависит от того, "как сказано" и "кем сказано". /Розанов/. Кто же такой был испытанный (не хочется употреблять слово «прожженный») борец с большевизмом Василий Васильевич Розанов, которого нынешние обожатели называют не иначе как «мудрец, богослов, провидец, мученик, святой, праведник»? Имя Василий происходит от греческого «басилевс», т.е. «великолепный», «царь». Только в насмешку можно было назвать дважды великолепным жалкого человечка с крысиным личиком, получившего от современников почетное прозвище "юродивый русской литературы", которому так беззаветно доверяют люди, хвастающие своей служебной недоверчивостью, словно неопытная дева - матерому соблазнителю на "мерседесе"? Для кого юродивый, а для кого предтеча. Взглянем поближе на того Розанова, которого мы потеряли.
- Так в чем же разница между Розановым и Писаревым с Добролюбовым? - спросит
нетерпеливый петербургский юноша. Да в том, молодой человек, что Писарев и Добролюбов «суетились» вокруг женского вопроса, а Розанов находился внутри оного. Причём окопался он там намертво, словно японский смертник в доте, и его миросозерцание было бесхитростным, словно надпись на стене общественной уборной.
Взгляд на женщину у его самобытности был предельно узким, словно щель дота на наших неприступных рубежах. Хотя и направленным на самую важную ее часть. С точки зрения гарнизона вышеупомянутого дота. А потому даже понятие "женский вопрос" было для него широковатым, словно доставшиеся по наследству штаны покойного дядюшки. Все его самобытное творчество сводилось к слову "совокупление", которое повторяется в его сочинениях, словно на расколотой пластинке бывшего тогда еще в диковинку патефона. Однако, дадим слово самому борцу с большевизмом, ибо «всякое кушанье, как бы оно ни было хорошо, теряет свой вкус, когда возвращается из чужого рта уже пережеванное», (Добролюбов).
"Что такое совокупление?" - вопрошал мудрец. И сам же въкратцъ отвечал: "Совокупление - центральная точка всего". "Совокупление - и разговор и чтение", - объясняет Василий Царственный разницу между собой и остальным блуждающим во тьме человечеством. (Лепо есть, рече любити). Поскольку оно рождает у Басилевса нашего времени "море мысли и воображения". "В мышлении моем всегда был какой-то столбняк", - скромно признавался половой мученик. Трудные подростки называют данное явление "Стоячка замучила". Не каждой юной щелкопёрочке столь упорно мерещится в окружающей действительности одно и то же. Что бы ни попалось на глаза гению -- куст, березка, шишка, он тут же восклицает: "Все фалл и фалл".
Задолго до певца большевизма Владимира Владимировича Маяковского противник большевизма Василий Васильевич Розанов, явившись в ЦКК грядущих светлых лет, воскликнул: «Я достаю из широких штанин». Хотя именно ему-то это и не следовало делать. Ну, не то впечатление.
Нагульнов не был так сосредоточен на мировой революции, как Василий Васильевич на "зрелищах" широко разеваемых ног", закругленных животов и гладко выстриженных - до голизны стыдливых частях". После созерцания этих выстриженных, чтобы Василию Пречудному удобнее было их видеть, или заросших, словно нигилисты, "стыдливых частей" бесстыжий мыслитель делает вывод: "Все в человеке - подобие и образ божий". Иначе говоря, бог имеет одновременно мужские "стыдливые части" и женские, а их взаимодействие не может быть ничем иным, как святым духом.
И к событиям общественной жизни Василий Васильевич подходил тоже исключительно односторонне. Жизнь привлекала его только "совокуплениями своими и вообще чревными трепетаниями", а потому он строчил статейки, словно немецкий автоматчик из "шмайсера" - "от живота": "От живота не меньше идет идей, чем от головы /довольно пустой/, и идей самых возвышенных, горячих. Идей самых важных, жизнетворческих". И он действительно наполнял голову с помощью живота горячечными идеями, в то время как другие наоборот наполняют желудок с помощью головы.
Начинал, к примеру, мыслитель разбирать красоты произведений современной ему поэтессы, но сбивался и заканчивал рассмотрением ее телесных красот. Причем у того, кто читает этот разбор, создается впечатление, что он знаком с предметом гораздо лучше, чем законный муж. Тоже, кстати, мыслитель.
Зато сложнейшие общественные явления становились простыми и понятными. Что такое символизм? "Женское тело со стороны пяток", - отвечает Василий, Ангелов Удивление, вылезший из своего дота в увольнительную. Изложение Великой Французской революции настолько просто, что может быть включено даже в учебники для дошкольников: "Мир женился на старухе – вот Французская революция и все три ее принципа". /Причем женился не ради ее денег/. Борьба мыслей? "Идейно вы можете говорить, что угодно, а как вас положить в одну постель с "курсисткой" - вы пхнете ее ногой". /Ну и отношение к дамам-с! А еще дворянин./ "А с "попадьею" если также, то вы вцепитесь ей в косу и станете с ней кричать о своих любимых темах и, прокричав до 4-х утра, все-таки в конце концов совокупитес ь с нею в 4 часа. В этом все дело, мой милый, - с кем можешь совокупляться", - вольнодумствует праведник, всю жизнь совокуплявшийся с кем прикажут.
Какая–нибудь неопытная гимназисточка может подумать, прочитав вышеизложенное, что у нашего борца с суетой вокруг женского вопроса не было ничего святого. Никак нет–с, было. Он считал святой – тут он сильно расходился с христианством – ту часть тела, которая составляла главный предмет его размышлений. Вы не поверите почему: потому что руку вы пожимать даете каждому, а ее – нет!
Словом, у Василия Преславного были все основания сравнивать себя с Кантом. Не ясно, понимал ли сам великий человек, что он вещает миру. Ну да для щелкопера это никогда не было обязательным. Недаром же Добролюбов указывал: «Иногда художник может и вовсе не дойти до смысла того, что он сам же изображает, но критика и существует затем, чтобы разъяснить смысл, скрытый в созданиях художника». Самое главное, об этом великом человеке смело можно сказать, что он отличался от прочих смертных лица не общим выраженьем. Хотя, с другой стороны, его самобытность частенько переходила границы здравого смысла.
«Будь лицом и уважай других как лица», – говорил Гегель. Только он делал оговорку, что лицо – это человек, способный к чистому мышлению, а Василий, Грешников Спасение, оказался способен исключительно к нечистому. Вот у него и получилось, что, с одной стороны, «человек, в противоположность животному, всегда лицо, ни с кем не сливаемое, никого не повторяющее собою»; а с другой, это лицо отмечается отточием из трёх точек.
Евгений Пырков
Источник
Человечество считает ... органом,
а на самом деле это лицо.
В.Розанов
Итак, все дело в "женском вопросе". "Нельзя сказать, чтобы мысль эта отличалась поразительной новостью, и здесь все зависит от того, "как сказано" и "кем сказано". /Розанов/. Кто же такой был испытанный (не хочется употреблять слово «прожженный») борец с большевизмом Василий Васильевич Розанов, которого нынешние обожатели называют не иначе как «мудрец, богослов, провидец, мученик, святой, праведник»? Имя Василий происходит от греческого «басилевс», т.е. «великолепный», «царь». Только в насмешку можно было назвать дважды великолепным жалкого человечка с крысиным личиком, получившего от современников почетное прозвище "юродивый русской литературы", которому так беззаветно доверяют люди, хвастающие своей служебной недоверчивостью, словно неопытная дева - матерому соблазнителю на "мерседесе"? Для кого юродивый, а для кого предтеча. Взглянем поближе на того Розанова, которого мы потеряли.
- Так в чем же разница между Розановым и Писаревым с Добролюбовым? - спросит
нетерпеливый петербургский юноша. Да в том, молодой человек, что Писарев и Добролюбов «суетились» вокруг женского вопроса, а Розанов находился внутри оного. Причём окопался он там намертво, словно японский смертник в доте, и его миросозерцание было бесхитростным, словно надпись на стене общественной уборной.
Взгляд на женщину у его самобытности был предельно узким, словно щель дота на наших неприступных рубежах. Хотя и направленным на самую важную ее часть. С точки зрения гарнизона вышеупомянутого дота. А потому даже понятие "женский вопрос" было для него широковатым, словно доставшиеся по наследству штаны покойного дядюшки. Все его самобытное творчество сводилось к слову "совокупление", которое повторяется в его сочинениях, словно на расколотой пластинке бывшего тогда еще в диковинку патефона. Однако, дадим слово самому борцу с большевизмом, ибо «всякое кушанье, как бы оно ни было хорошо, теряет свой вкус, когда возвращается из чужого рта уже пережеванное», (Добролюбов).
"Что такое совокупление?" - вопрошал мудрец. И сам же въкратцъ отвечал: "Совокупление - центральная точка всего". "Совокупление - и разговор и чтение", - объясняет Василий Царственный разницу между собой и остальным блуждающим во тьме человечеством. (Лепо есть, рече любити). Поскольку оно рождает у Басилевса нашего времени "море мысли и воображения". "В мышлении моем всегда был какой-то столбняк", - скромно признавался половой мученик. Трудные подростки называют данное явление "Стоячка замучила". Не каждой юной щелкопёрочке столь упорно мерещится в окружающей действительности одно и то же. Что бы ни попалось на глаза гению -- куст, березка, шишка, он тут же восклицает: "Все фалл и фалл".
Задолго до певца большевизма Владимира Владимировича Маяковского противник большевизма Василий Васильевич Розанов, явившись в ЦКК грядущих светлых лет, воскликнул: «Я достаю из широких штанин». Хотя именно ему-то это и не следовало делать. Ну, не то впечатление.
Нагульнов не был так сосредоточен на мировой революции, как Василий Васильевич на "зрелищах" широко разеваемых ног", закругленных животов и гладко выстриженных - до голизны стыдливых частях". После созерцания этих выстриженных, чтобы Василию Пречудному удобнее было их видеть, или заросших, словно нигилисты, "стыдливых частей" бесстыжий мыслитель делает вывод: "Все в человеке - подобие и образ божий". Иначе говоря, бог имеет одновременно мужские "стыдливые части" и женские, а их взаимодействие не может быть ничем иным, как святым духом.
И к событиям общественной жизни Василий Васильевич подходил тоже исключительно односторонне. Жизнь привлекала его только "совокуплениями своими и вообще чревными трепетаниями", а потому он строчил статейки, словно немецкий автоматчик из "шмайсера" - "от живота": "От живота не меньше идет идей, чем от головы /довольно пустой/, и идей самых возвышенных, горячих. Идей самых важных, жизнетворческих". И он действительно наполнял голову с помощью живота горячечными идеями, в то время как другие наоборот наполняют желудок с помощью головы.
Начинал, к примеру, мыслитель разбирать красоты произведений современной ему поэтессы, но сбивался и заканчивал рассмотрением ее телесных красот. Причем у того, кто читает этот разбор, создается впечатление, что он знаком с предметом гораздо лучше, чем законный муж. Тоже, кстати, мыслитель.
Зато сложнейшие общественные явления становились простыми и понятными. Что такое символизм? "Женское тело со стороны пяток", - отвечает Василий, Ангелов Удивление, вылезший из своего дота в увольнительную. Изложение Великой Французской революции настолько просто, что может быть включено даже в учебники для дошкольников: "Мир женился на старухе – вот Французская революция и все три ее принципа". /Причем женился не ради ее денег/. Борьба мыслей? "Идейно вы можете говорить, что угодно, а как вас положить в одну постель с "курсисткой" - вы пхнете ее ногой". /Ну и отношение к дамам-с! А еще дворянин./ "А с "попадьею" если также, то вы вцепитесь ей в косу и станете с ней кричать о своих любимых темах и, прокричав до 4-х утра, все-таки в конце концов совокупитес ь с нею в 4 часа. В этом все дело, мой милый, - с кем можешь совокупляться", - вольнодумствует праведник, всю жизнь совокуплявшийся с кем прикажут.
Какая–нибудь неопытная гимназисточка может подумать, прочитав вышеизложенное, что у нашего борца с суетой вокруг женского вопроса не было ничего святого. Никак нет–с, было. Он считал святой – тут он сильно расходился с христианством – ту часть тела, которая составляла главный предмет его размышлений. Вы не поверите почему: потому что руку вы пожимать даете каждому, а ее – нет!
Словом, у Василия Преславного были все основания сравнивать себя с Кантом. Не ясно, понимал ли сам великий человек, что он вещает миру. Ну да для щелкопера это никогда не было обязательным. Недаром же Добролюбов указывал: «Иногда художник может и вовсе не дойти до смысла того, что он сам же изображает, но критика и существует затем, чтобы разъяснить смысл, скрытый в созданиях художника». Самое главное, об этом великом человеке смело можно сказать, что он отличался от прочих смертных лица не общим выраженьем. Хотя, с другой стороны, его самобытность частенько переходила границы здравого смысла.
«Будь лицом и уважай других как лица», – говорил Гегель. Только он делал оговорку, что лицо – это человек, способный к чистому мышлению, а Василий, Грешников Спасение, оказался способен исключительно к нечистому. Вот у него и получилось, что, с одной стороны, «человек, в противоположность животному, всегда лицо, ни с кем не сливаемое, никого не повторяющее собою»; а с другой, это лицо отмечается отточием из трёх точек.
Евгений Пырков
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий